Неточные совпадения
Нужно ли рассказывать читателю, как посадили сановника на первом месте между штатским генералом и губернским предводителем, человеком
с свободным и достойным выражением лица, совершенно соответствовавшим его накрахмаленной манишке, необъятному жилету и круглой табакерке
с французским табаком, — как хозяин хлопотал, бегал, суетился, потчевал гостей, мимоходом улыбался спине сановника и, стоя в углу, как школьник, наскоро перехватывал тарелочку супу или кусочек говядины, — как дворецкий подал рыбу в полтора аршина длины и
с букетом во рту, — как слуги, в ливреях, суровые на вид, угрюмо приставали к каждому дворянину то
с малагой, то
с дрей-мадерой и как почти все дворяне, особенно пожилые, словно нехотя покоряясь чувству долга, выпивали рюмку за рюмкой, — как, наконец, захлопали бутылки
шампанского и
начали провозглашаться заздравные тосты: все это, вероятно, слишком известно читателю.
«Я на днях открываю швейную и отправилась к Жюли просить заказов. Миленький заехал к ней за мной. Она оставила нас завтракать, велела подать
шампанского, заставила меня выпить два стакана. Мы
с нею
начали петь, бегать, кричать, бороться. Так было весело. Миленький смотрел и смеялся».
Начав поздравлять Лопухова
с женою, такою красавицею, она опять разгорячилась: «Нет, мы должны праздновать вашу свадьбу»; велела подать завтрак на скорую руку, подать
шампанское, Верочка была должна выпить полстакана за свою свадьбу, полстакана за свою мастерскую, полстакана за саму Жюли.
Исправник смиренно положил в карман свою бумагу и молча принялся за гуся
с капустой. Между тем слуги успели уже несколько раз обойти гостей, наливая каждому его рюмку. Несколько бутылок горского и цимлянского громко были уже откупорены и приняты благосклонно под именем
шампанского, лица
начинали рдеть, разговоры становились звонче, несвязнее и веселее.
Хомяков спорил до четырех часов утра,
начавши в девять; где К. Аксаков
с мурмолкой в руке свирепствовал за Москву, на которую никто не нападал, и никогда не брал в руки бокала
шампанского, чтобы не сотворить тайно моление и тост, который все знали; где Редкин выводил логически личного бога, ad majorem gloriam Hegel; [к вящей славе Гегеля (лат.).] где Грановский являлся
с своей тихой, но твердой речью; где все помнили Бакунина и Станкевича; где Чаадаев, тщательно одетый,
с нежным, как из воску, лицом, сердил оторопевших аристократов и православных славян колкими замечаниями, всегда отлитыми в оригинальную форму и намеренно замороженными; где молодой старик А. И. Тургенев мило сплетничал обо всех знаменитостях Европы, от Шатобриана и Рекамье до Шеллинга и Рахели Варнгаген; где Боткин и Крюков пантеистически наслаждались рассказами М.
С. Щепкина и куда, наконец, иногда падал, как Конгривова ракета, Белинский, выжигая кругом все, что попадало.
— «Что ж, говорит, я
с моим удовольствием!» И
начали они вдвоем Скачкова усовещивать: «И что это ты все
шампанское да
шампанское — ты водку пей!
— Эй, живо! подавать
с начала! — продолжал он. — Признаюсь, я вдвойне рад твоему приезду: во-первых, мы поболтаем, вспомним наше милое времечко, а во-вторых, я вторично пообедаю… да, бишь! и еще в третьих — главное-то и позабыл! — мы отлично выпьем! Эх, жалко, нет у нас
шампанского!
От обедов a la carte в курзале перешли к табльдоту в кургаузе, перестали говорить о
шампанском и обратились к местному кислому вину, приговаривая: вот так винцо! бросили погоню за молодыми бесшабашными советниками и
начали заигрывать
с коллежскими и надворными советниками. По вечерам посещали друг друга в конурах, причем Дыба читал вслух"Ключ к таинствам природы"Эккартсгаузена и рассказывал анекдоты из жизни графа Михаила Николаевича, сопровождая эти рассказы приличным экспекторированием.
Во-первых,
с самого
начала в публике укрепился слух о завтраке, сейчас после литературного утра или даже во время оного, при нарочно устроенном для того перерыве, — о завтраке, разумеется, даровом, входящем в программу, и
с шампанским.
Ченцов ел все это и пил
шампанское с великим удовольствием, выпила и Катрин стакана два; глаза у нее после этого еще более разгорелись, и она, обняв мужа, хотела было
начать его целовать, но в их маленьком флигеле послышались чьи-то негромкие шаги.
Тогда полицмейстер
начал о чем-то перешептываться
с товарищем прокурора («Оба у меня
шампанское каждый вечер лакали!» — показывал впоследствии на суде Кукишев).
Но"нужный человек"охотно пьет
с кадыком
шампанское, когда же речь заходит о предприятии, — смотрит так ясно и даже строго, что просто душа в пятки уходит!"Зайдите-с","наведайтесь-с","может быть, что-нибудь и окажется полезное" — вот ответы, которые получает бедный кадык, и, весь полный надежд,
начинает изнурительную ходьбу по передним и приемным, покуда наконец самым очевидным образом не убедится, что даже швейцар"нужного человека" — и тот тяготится им.
Когда подано было
шампанское и генерал
с Янсутским выпили еще по стакану, то сей последний
начал беседу
с Траховым совершенно как
с ровней.
Он поклялся заставить себя заметить и
с этой целию вздумал удивить Петербург богатством: покупал превосходные экипажи, переменял их через месяц, нанял огромную и богатую квартиру и
начал давать своим породистым приятелям лукулловские обеды, обливая их
с ног до головы
шампанским и старым венгерским.
— Антон Федотыч! —
начал с чувством Хозаров. — Я не могу теперь вам выразить, как я счастлив и как одолжен вами; а могу только просить вас выпить у меня
шампанского. Сегодня я этим господам делаю вечерок; хочется их немного потешить: нельзя!.. Люди очень добрые, но бедные… Живут без всякого почти развлечения… наша почти обязанность — людей
с состоянием — доставлять удовольствия этим беднякам.
Бывает, что во время урока математики, когда даже воздух стынет от скуки, в класс со двора влетает бабочка; мальчуганы встряхивают головами и
начинают с любопытством следить за полетом, точно видят перед собой не бабочку, а что-то новое, странное; так точно и обыкновенное
шампанское, попав случайно в наш скучный полустанок, забавляло нас.
— Надо бы, Лидочка, тово… —
начинает старик, — серьезно обсудить… всесторонне… Н-да… Наливки выпить, что ли? Глафира, подай-ка сюда наливку! Оно бы
шампанского не мешало, да уж коли нет, то бог
с ним… Н-да… так нельзя!
Под конец обеда, бывало, станут заздравную пить. Пили ее в столовой
шампанским, в галерее — вишневым медом…
Начнут князя
с ангелом поздравлять, «ура» ему закричат, певчие «многие лета» запоют, музыка грянет, трубы затрубят, на угоре из пушек палить зачнут, шуты вкруг князя кувыркаются, карлики пищат, немые мычат по-своему, большие господа за столом пойдут на счастье имениннику посуду бить, а медведь ревет, на задние лапы поднявшись.
В Холодне не сказали бы того, что я слышал лет десять тому назад в одном уездном городе от продавца вин, у которого спрашивал
шампанского: «А что, батюшка, будем мы делать, когда вдова Клико помрет?» Пили, правда, много, очень много, но
с патриотизмом — все свое доморощенное: целебные настойки под именами великих россиян, обессмертивших себя сочинением этих питий наравне
с изобретателями железных дорог и электрических телеграфов, и наливки разных цветов по теням ягод,
начиная от янтарного до темно-фиолетового.
Но Надя была
с самого
начала завтрака настороже. От простых вин она отказывалась, а
шампанского выпила всего один стаканчик.